К 95-летию района

Из истории нашего района

Одна из тысяч строек

(из воспоминаний Г. Иванова 1966 г.)

… Мы летим на север, над долиной реки Бурея. Самолет плывет над огромным горным плато, заросшей бескрайней тайгой. Солнечное утро. Косая тень крылатой машины бежит по сомкнувшимся зеленым кронам, пропадает в горных распадках. Внизу вдоль речки, петляющей среди тайги и скалистых круч, появляется селение, дороги, снуют машины. Большой поселок раскинулся на возвышенности, а рядом с ним синеют конусы терриконов белеют длинные тела эстакад. Здесь шахты, здесь у острогой Буреинского хребта добывают уголь. Славную историю ургальской новостройки поведали нам ее строители.

Около шести десятков лет назад, пустынны и дики были эти места. Таёжную тишь изредка нарушал выстрел охотника, да Ургал с ревом и грохотом катил вспененные воды меж скалистых утесов и густых зарослей.

Ургал - название якутское, по-русски означает «стремительный». Когда-то в окрестностях реки кочевали немногочисленные племена якутов, оленеводов и охотников, тысячеверстной тайгой отрезанные от всего остального мира.

Предвестниками нового на Ургале были дальние путники с рюкзаками за плечами и походными палатками, удивившие своей непосредственностью даже кочевников-якутов. Они долбили кайлом камень, копали землю. Нашли золотой песок, но золото не остановило путешественников. Они спешили дальше на север, по долине Бурее и ее притокам. Это были первые исследователи района.

Проводником одной их групп шел якут Дмитрий Логинов, небольшого роста, коренастый человек средних лет, со смуглым, веселым лицом. Он отлично знал здешние места. Знал реки и протоки, таежные тропы и приметы погоды, повадки зверей и птиц, но совсем не интересовался камешками, которые ему спутники откапывали то тут, то там и складывали в свои заплечные мешки. Только когда они нашли золото, проводник обрадованно сказал:

- Теперь богатые люди будем!

Сопровождающий эту группу геолог Пономарев , услышав восклицание проводника, покачал головой и ответил:

- Да, богатств тут должно быть много. И золото будут добывать. Только нам с тобой брат, надо шагать дальше, другое золото искать – чёрное. Понимаешь?

Оставив проводника в недоумении, Пономарев медленным шагом пошел к протекавшей вблизи быстрой реке. Он был угрюм и задумчив. Поступавшие вести мало радовали. Район действительно богатый, но главное, что интересовало, его еще не найдено. А это главное – уголь, который, как предполагали ученые, должен быть в верховьях реки Буреи.

По узкой тропинке Пономарев вышел к реке. Наступил погожий августовский вечер. От густых зарослей, колыхаемых легким ветром, веяло душистой прохладой. Человек оглядел переплетающие ветви кустарника, белые стволы берез, темнеющую рядом с ними высокую лиственницу. Сколько сот километров исхожено по чащобам, то топкой мари и скалистым сопкам, а цели еще не видно.

Всплеск весел вывел Пономарева из задумчивости. Он увидел под тенистым берегом поднимающую вверх по течению лодку. В ней сидел прораб Хомяков. По возбужденному сияющему лицу его было заметно , что он прибыл с какой-то необычной вестью.

- Слушайте, я уголь видел. Честное слово! Вот! Прямо на поверхность выходит. Вот, пожалуйста! – торопливо говорил Хомяков, выгружая из карманов куски угля.

Хомяков был послан в Чекунду пол хозяйственным делам. Взяв проводником местного охотника, он отправился на лодке вниз по реке Ургал. Путешествие было рискованным. Стремительная горная река с шумом и грохотом катилась к глубоким скалистым ущельям. Могучие струи подхватывали и мчали, крутили, нагромождались на перекатах рухнувший с берега бурелом; тут и там торчали из воды застрявшие в заломах стволы. Река пенилась у заломов, бесновалась в хороводе воронок.

Хомяков с проводников благополучно миновали опасные места. Дальше Ургал выходил на широкую зеленую долину, и течение слало плавным и спокойным.

Уставшие путники решили сделать привал и подкрепиться. Высадившись на левом берегу, под тенистым косогором, разожгли костер, поставили на огонь котелок. Хомяков прогуливался вдоль берега, внимательно рассматривал прибрежный склон. И вдруг он увидел на осыпи большой черный слой. Сбегал за кайлом, отколол от него несколько крупных, поблескивающих гладкими гранями кусков. Это, несомненно, был уголь в отличный уголь.

Хомяков набил им карманы и, выплеснув на костер кипяток из котелка, затолкав в сумку нетронутые бутерброды, побежал к лодке. Он спешил принести товарищам радостную весть.

Уголь на Ургале! Он нужен народному хозяйству страны, краю, хотя разработка его в этой далекой северной глуши, вдали от обжитых мест и дорог, за горными хребтами, тайгой и марями, потребуется больших сил и средств.

Известно, что открытие русскими учеными залежей угля в долине Буреи не заинтересовало царское правительство. Лишь много позднее, когда была построена Амурск4ая железная дорога, царская казна пошла на закладку Кивдинских копей. Но до реконструкции их, проведенной в годы Советской власти, они оставались кустарными предприятиями. Райчихинское же месторождение не разрабатывалось.

Когда пришла Советская власть, в диком заброшенном крае началось великое обновление. Новые заводы, железные дороги, электростанции, водный транспорт, растущие города требовали все больше угля. Тогда началась разработка Райчихинского месторождения. Возникли угольные разработки, оснащенные мощной современной техникой. С каждым годом Райчихинский бассейн дает все больше  топлива. Но потребности бурно развивающегося хозяйства Дальнего Востока растут еще быстрее.

Еще на XVII съезде партии была поставлена задача: «Развернуть во-всю добычу местных углей во всех известных уже районах, организовать новые районы угледобычи (например, в Бурейском районе Дальнего Востока»).

По заданию партии началось исследование верховьев реки Буреи.

Одна за другой все новые и новые группы энтузиастов отправляются на север, ибо не видно еще границ месторождению, и Ургал обещает стать одним из крупнейших угольных бассейнов страны.

Прораб товарищ Симонов проходит разведочные штольни, техник Жевтун начинает проходку первой эксплуатационной штольни.

И вот шахтеры уже рубят пласты ургальского угля.

… Одна из партий угольщиков, получив в конце 1935 года задание подготовиться к отправке на Ургал, не стала ждать весны. В декабре возглавляемая инженером группа отправилась в путь. Около трехсот километров ехали в кузовах автомашин по торосистому руслу Буреи, через предательские наледи, навстречу все более лютым ветрам и морозам. Потом встали на лыжи. Полтора десятка человек несли на себе все необходимое для жизни и работы в таежной глуши. За плечами у каждого были приборы, ружья, рюкзаки с продуктами. Группа поднималась вверх  по долине Ургала, шла по заснеженным руслам его притоков Чегдомына и Чемчуко.

Впереди обычно шагал, прокладывая лыжню, прораб Никита Кириллович Бушуев, старый таежник, с детства занимавшийся охотой в приамурских лесах.  Проведя однажды сезон в качестве проводника, он заинтересовался работой исследователей и навсегда остался с ними. Теперь охотник открывал в родной тайге богатства, о которых раньше и понятия не имел. Поспевая за Бушуевым, неутомимо пробивавшим дорогу в снежной целине, путники забывали про мороз. Иней искристыми пушинками покрывал брови, ресницы и усы, выступал белой порошей на спинах. Шестидесятилетний Алексей Филиппович Зайцев, легко скользя  на широких лыжах, шутками подбадривал уставших.

Люди спешили. Инженер стремился быстрее дойти до угольных обнажений на Чегдомыне, которые предстояло изучить. Перед походом он договорился со спутниками, и они оставили палатки, чтобы не тащить лишний груз. К ночи выбирали где-нибудь на поляне сухое поваленное дерево, поджигали, расчищали от снега и прогревали кострами землю, спали у огня на подстилках из хвойных веток. Когда все ложились, Зайцев тихо обходил этот своеобразный лагерь, проверял, все ли устроились тепло, не угрожает ли кому ползущее по стволу неровное пламя. Потом сам, подняв воротник полушубка, привалился к груде веток, набросанных с подветренной стороны. Ранним утром, согревшись крепким чаем, путешественники шли дальше.

В устье реки Чегдомын остановились у мощных пластов угля, выходящих на поверхность.

Застучали топоры в прибрежной роще. Зайцев, искушенный в плотницком деле, возглавил строительство. Под его командой молодые путешественники на плечах, проваливаясь чуть не по пояс в снег, таскали на берег бревна. За несколько дней они поставили сруб, сколотили крышу. Избушка не блистала отделкой, но это было настоящее жилье – теплое, уютное. Потом рядом с избушкой построили маленькую баньку – «по-черному», нос настоящей парилкой; песка, на скорую руку сложенная из каменных глыб и обмазанная глиной, сильно накалилось.

Дни проходили в неустанном труде. Все шире раскрывалась картина богатейшего угольного месторождения. Присланные сюда буровые станки, пробивая толщу горных пород, там и тут извлекали образцы угля.

Вечерами уставшие люди собирались в своем жилище и за стаканом чая делились впечатлениями прожитого дня. Оживленно обсуждали качество угольных пластов, вспоминали разные путевые приключения, встречи с обитателем тайги – сохатым.

Прораб Никита Кириллович  однажды поругал своих молодых подчиненных, не в меру увлекавшихся охотой и рыбалкой .

- Это от нас не уйдет. Исполните лучше то, зачем сюда прислали, - говорил он. И заключил мечтательно:

- Вот пройдет несколько лет, и мы приедем сюда по железной дороге. Главное, а на месте этой нашей избушки – двухэтажный, а то и трехэтажный каменный дом стоит. Да, пожалуй, и не узнаешь этого места: кругом дома, улицы. Машины ходят.

- Театр, - подхватил кто-то из молодых.

- И буфетик!  - пошутил другой.

- А что, и даже ресторан и все, что надо. А как же?  - поддержал Никита Кириллович под общий веселый смех.

По материалам архивного сектора
администрации Верхнебуреинского 
муниципального района.